Потеря 781 немецкой подводной лодки и гибель около 32000 подводников из 39000, участвовавших в боевых действиях, говорят сами за себя. Пожалуй, никакой другой род сил не смог бы пережить столь большие в процентном отношении потери. Вместе с тем ни один другой род сил, имея сравнительно малые потери, на общем фоне громадных потерь в людях и технике не достигал таких успехов, как подводный флот.
Незабываемый для меня случай может характеризовать состояние морального духа немецких подводников. Произошел он в самый мрачный период подводной войны.
Несколько подводных лодок было вооружено необычайно эффективной зенитной артиллерией. В качестве опыта их использовали в Бискайском заливе для борьбы против постоянно патрулировавших там английских самолетов. Эти лодки во время прохода прибрежных оборонительных зон Бискайского залива при появлении вражеской авиации должны были не погружаться, а встречать атакующие самолеты противника зенитным огнем. Предполагалось, что такой образ действий запугает противника и заставит его отказаться от массированного использования воздушных сил именно в этом районе.
Во время вторичного похода первой такой лодки-«U–441», прозванной «зенитной западней», в июле 1943 года в бою с тремя самолетами-истребителями типа «Бофайтер» погибло 11 подводников и 13 было тяжело ранено, в том числе все строевые офицеры. Все, что находилось на ходовом мостике и специальных орудийных площадках, впереди и позади рубки, было снесено огнем крупнокалиберных пулеметов атакующих самолетов. Надежды на спасение от продолжавшей наседать авиации противника, казалось, не было. Однако командование подводным кораблем принял на себя врач подводной лодки. Ему вместе со старшим мотористом удалось отвести лодку под защиту подоспевших тральщиков и затем под прикрытием авиации привести в Брест.
Естественно, что по возвращении подводной лодки в Брест по этому поводу было много разговоров. И вот произошло нечто удивительное: 25 человек из резерва флотилии изъявили желание заменить погибших моряков.
Немецкие подводники отлично понимали серьезность обстановки, сложившейся к 1943 году, и свою обреченность. В тот почти уже безнадежный для Германии год войны (до установки на подводных лодках шноркеля) подводники не сомневались в неизбежности своей гибели. Они знали, что если и удастся возвратиться из первого похода, то вторично рассчитывать на столь благополучный исход уже не придется. В связи с этим автору вспоминается разговор, происшедший осенью 1944 года (после высадки союзников во Франции) с молодым командиром подводной лодки, который выходил в свой первый боевой поход. Он сказал, что, если лодке удастся потопить хотя бы один транспорт противника, гибель лодки будет оправдана. Конечно, с военной точки зрения уничтожение транспорта противника с войсками и различными материалами стоит потери одной подводной лодки.
